Форум » Научные, проектные и конструкторские организации, серийные заводы и предприятия оборонной промышленности » Научно—исследовательский институт радиоприборостроения » Ответить
Научно—исследовательский институт радиоприборостроения
Admin: Научные, проектные и конструкторские организации, серийные заводы и предприятия оборонной промышленностиНаучно—исследовательский институт радиоприборостроения125190, Москва, Ленинградский проспект, 80
Ответов - 5
Admin: Литературно—художественное творчествоГригория Васильевича КисунькоДоклад, написанный Членом Союза Писателей СССР Юлием Константиновичем Цуковым, обнаружен в его архивах и любезно предоставлен его родными для размещения на сайте «Ветераны полигона ПРО» ■■ ■■ ■ Плиний Младший, живший в Риме в начале первого тысячелетия, писал: «Я считаю счастливыми людей, которым боги дали или совершить подвиги, достойные записи, или написать книги, достойные чтения; к самым же к счастливым отношу тех, кому даровано и то и другое». По этому определению Григорий Васильевич Кисунько по праву был самым счастливым человеком. Звезда Героя и Ленинская премия явились официальным признанием его трудовых подвигов, а его книги сохраняют неизменный интерес читателей. ■ Почему я — не профессиональный литератор — рискнул выступить с этим докладом? Я прослужил на противоракетном полигоне 20 лет, с 1956 года по 1976 год, принимал непосредственное участие в испытаниях почти всех радиолокационных средств ПРО, разработанных под руководством Г.В. Кисунько — РЭ—1, РЭ—2, РЭ—4, РТН, «Аргунь», система «А», система «Алдан». Мне посчастливилось общаться с Г.В. Кисунько в различной обстановке — официальной и не очень. Впервые с его литературным творчеством я познакомился в 1966 году, когда в юбилейном концерте ансамбль полигона исполнил две песни на его слова и две песни на мои слова. В тот день прозвучал ставший потом знаменитым «Балхашский вальс» — музыка Владимира Фоменкова на слова Григория Васильевича Кисунько. ■ В 1973 году в издательстве «Жазуши» вышла книга стихов «Минутная готовность». Это был коллективный сборник стихов поэтов нашего полигона. По соображениям военной цензуры Григорий Васильевич выступил в нем под псевдонимом Васильченко. Редактор и цензор многое изуродовали в наших стихах, полностью подтвердив мысль Михаила Светлова: «Поэт хочет напоить читателя из чистого родника поэзии, но это ему не удается, пока в роднике не выкупаются редактор и цензор». Но это был наш первый сборник, и мы искренне радовались его выходу в свет. Тираж был пять тысяч экземпляров, и он быстро стал библиографической редкостью. ■ Когда была издана книга «Секретная зона», Григорий Васильевич подарил мне ее с дорогой для меня подписью: «Сподвижнику по физике и лирике». Вот на правах сподвижника по лирике я и выступаю с этим докладом. ■ Стихи и песни Григория Васильевича, полные тонкой лирики, юмора и сопричастности к противоракетному делу, были очень популярны на полигоне и в рукописном варианте с командированными промышленниками расходились по многим городам и весям, ведь противоракетную оборону создавали огромное количество предприятий и НИИ. В этом многотрудном деле формальный и неформальный лидер представляли собой одно лицо! ■ Вот стихи, написанные после первого в мире поражения баллистической ракеты — «Мы слышим первыми всегда»: Мы слышим первыми всегда Протяжки звук и грохот старта, Но не забудем никогда Четвертый день весны и марта. Была суббота у людей, А мы об этом и не знали: Ведь мы ракету в этот день С шестой площадки запускали. ПРОсеребрив на небе след, Ракета вышла на ракету. Мы этот миг сквозь толщу лет Передадим, как эстафету. Храним мы в памяти своей Квадрат паденья на пригорке И этот день — как юбилей Ночей бессонных на «шестерке» Нам этот старт забыть нельзя, И нервотрепки, и запарки... Так пусть же тост звучит, друзья, И пусть стартуют наши чарки. Да будет в мире вечный март, И пусть весну поют поэты. А мы пойдем готовить старт Очередной своей ракеты. ■ Очень близки были полигонному люду слова, почему—то не вошедшие в опубликованный вариант песни «Я люблю тебя, ЦИС!»: Будем помнить всегда Все задержки «Днепра» и «Причала». Вот построим «Алдан» — Все опять повторится сначала! ■ В 1975 году в Алма—Ате вышел сборник стихов Григория Васильевича «Любите звезды». Мне довелось в это время быть в командировке в Алма—Ате. Я взял такси и скупил в книжных магазинах города все наличные экземпляры. Половину отвез на полигон, а другую половину — Григорию Васильевичу в Москву. Мы хорошо посидели, обмыв поэтические успехи коньяком «Варцихэ» и усладив себя задушевной беседой. ■ Административно—чиновничьи интриги с каждым годом осложняли путь первопроходца ПРО. Его лирика приобретает оттенок горечи и трагизма. В 1980 году Григорий Васильевич попал в госпиталь имени Вишневского, где ему была сделана сложная операция. Там же было написано стихотворение «Репортаж из палаты № 725». Итак, на стол к хирургам я опять ложусь. Моя надежда на врачей и на везенье. Но если из наркозных далей не вернусь, Живым останется мое стихотворенье! ■ В этом произведении Григорий Васильевич описал основные этапы своей жизни, достижения и глубокую боль из-за развала противоракетного щита Отечества. Вот эти горькие строки. Со мной друзья в работе устали не знали, И даже лжедрузья филонить не могли. Зато завистники нас грязью обливали И сеть интриг с чинушами для нас плели. Быть может, мне такое суждено сызмальства, Чтоб быть упрямцем в неизведанных делах, Но чтобы я вилял, как бобик у начальства, Меня заставить не сумел бы сам Аллах. За это все меня тупицы невзлюбили, С завистнической мразью шашни завели, А ястребы за этой их возней следили И крепко нашим дуралеям помогли. С тех пор за плотною завесою секретной Живой оазис губят мертвые пески, А наши дуралеи щит антиракетный Заморским автогеном режут на куски. Членкор опальный, экс—конструктор Генеральный, Терзаюсь я сознанием вины моей, Перешагнув через бойкотно—погребальный Первопроходцев славных скорбный юбилей. Я виноват, что дрался с мразью неумело, В том оправданья не ищу и не найду: Что толку в нем, когда святое губят дело И навлекают на Отечество беду. Я виноват, что маловато километров На крыльях, мне Отчизной данных, налетал, Но счастлив я, что от ненастных грозных ветров Пристанищ тихих, безопасных не искал. Но кто виновен, что генсек индюче важный Тревожному посланью моему не внял, Что очень занят был герой бумажный, Когда звезду очередную примерял? ■ В 1982 году в издательстве «Советская Россия» вышел сборник стихов «Музы в храме науки». В нем были представлены, как сказано в аннотации, ученые—поэты — люди разных судеб и поколений. Среди них — деятели науки, составляющие гордость и славу нашего Отечества. Среди ее авторов академики Несмеянов, Морозов, Филатов, Чижевский, Шило, члены—корреспонденты Блохинцев, Кисунько и другие. Читая эту книгу, невольно поражаешься широте кругозора и дарования наших ученых. На экземпляре книги, подаренной мне, Григории Васильевич написал: Преизрядно надоело Шляться к музам мудрецам. Уж куда вернее дело Приводить их прямо в храм. ■ В 1997 году вышла книга стихов «Да будет в мире вечный март». В ней более ста десяти стихотворений и поэм Григория Васильевича — автобиографические, военные, лирические, сатирические произведения. Книга разошлась и высоко ценится среди понимающих людей. ■ Еще в семидесятых годах Григорий Васильевич написал поэму «Сон». Рукописный вариант я получил от автора еще на полигоне. В ней автор описал, что слышит, видит и делает его душа после смерти. Вот маленький пример (практически сбывшийся) того, что услышала его душа: А недруг мой соседу говорит: Ему б лежать среди маститых, да выбран в нашем ведомстве лимит. ■ Краткий обзор поэтического творчества Григория Васильевича я хотел бы закончить отрывком из поэмы «Сон». Он называется «Песня моей души». Балхаш сверкает бирюзою, Струится небо синевой, А над площадкою шестою Взметнулся факел огневой. Не первый раз я вижу это, Но как волнуется душа, Когда летит антиракета Над диким брегом Балхаша. А на холмах степного края, Как в сказке три богатыря, Площадки первая, вторая И третья с главной говорят. Знакомы мне площадки эти, В которых вся моя душа: Ведь в их лучах летят ракеты Над диким брегом Балхаша. Секунда каждая — как вечность. На пультах лампочки горят, А на экранах в бесконечность Шагает импульсов отряд. И будто вновь картину эту Я вижу, память вороша, И вижу первую ракету Над диким брегом Балхаша. Мне не забыть, как ранним мартом В машине нашей цифровой За три минуты перед стартом Произошел случайный сбой. Но в тот же миг машину эту Мы вновь пустили, чуть дыша, И все же сбили мы ракету Над диким брегом Балхаша. Свалить пытались нас «Тараном», Нам трудно было не упасть. Мы счет не знали нашим ранам, Но мы в штаны не стали класть. Опять я вижу свору эту И слышу лай из камыша, Когда пускаем мы ракету Над диким брегом Балхаша. Когда наступит час инфаркта, Или другой случится сбой, Я вспомню день Четвертый марта И красный вымпел над шестой. Тот час я встречу песней этой, А если смолкну, не дыша, Прогрохочу антиракетой Над диким брегом Балхаша. И звук ракеты, замирая, Придет на берег тот крутой, Где плеск волны и ширь степная, И тополя шумят листвой. Тогда, быть может, на рассвете, Прибрежной галькою шурша, О затерявшемся поэте Расскажут волны Балхаша. ■ Эпилог поэмы «Сон» заканчивается словами Я понял: ради этой песни Не страшно недругов иметь; С ней жить легко и интересно И впрямь не страшно умереть. ■ Следует особо сказать еще об одной стороне творчества Г.В. Кисунько — о его экспромтах. Академик Петр Леонидович Капица в свое время отвел кандидатуру одного претендента на достаточно высокую должность с мотивировкой: «Он не понимает юмора, значит, от него нельзя ждать ничего серьезного». С юмором у Григория Васильевича всегда было более чем хорошо. Он жил как бы заряженным на веселый экспромт, причем независимо от серьезности обстановки. Хочу поделиться с аудиторией своим маленьким открытием: в слове «экспромт» не зря спрятано буквосочетание ПРО! Приведу некоторые экспромты Григория Васильевича, при рождении которых я присутствовал сам. ■ В 1968 году мне довелось быть в СКБ—30 на чествовании Григория Васильевича в День его пятидесятилетия. В этот день его наградили орденом Ленина. Поздравлявшие сменяли друг друга и говорили добрые слова в адрес юбиляра. Вот на сцену выходит лучший молодой слесарь. От комсомольцев предприятия он подарил юбиляру изящный макет антенны. Свое выступление он начал словами: «Дорогой Григорий Васильевич! Вы прошли большой путь от простого рабочего парня до ... (выступающий замялся — титулов—то у юбиляра уж больно много — пауза затягивалась, ее завершил сам Кисунько словами: «...до городского парка». Зал захохотал и захлопал. Парень растерянно моргал глазами. Григорий Васильевич расцеловал его и сердечно поблагодарил. Громкие аплодисменты проводили слесаря до его места в зале. ■ Кандидатские диссертации на полигоне мы с полковником Генрихом Беляевым успешно защитили в один день, и банкет по этому поводу у нас был общим. Когда право тоста дошло до меня, я выдал на себя песню—автошарж «Как в науку я шагал». Народ посмеялся и дружно выпил. Когда очередь дошла до Генриха Беляева, он поднялся с бокалом в руке и начал как—то неуверенно: «Я не могу так, как Юлий Цуков...» Григорий мгновенно среагировал и предложил выход: «Тогда валяй, как Генрих Гейне!». ■ Однажды большой московский начальник проводил производственное совещание на полигоне. Григорий Васильевич упомянул в своем выступлении конструктора Н. — «Кто такой?» — спросил начальник. — Это толковый конструктор, — ответил Григорий Васильевич, — он не только разрабатывает хорошую аппаратуру, но и внес заметный вклад в строительство города Приозерска. — Это, простите, какой же? — Из его списанной антенны сделана крыша на городском базаре. ■ Как—то ранней приозерской осенью Григорий Васильевич пригласил меня в свой домик в гости. Придя к нему, я заметил, что ходит он с трудом и прихрамывает. — Что у Вас с ногой, Григорий Васильевич? — Да были мы на охоте на той стороне Балхаша. После утренней зорьки решили искупаться. Я прыгнул солдатиком в воду и напоролся на торчавший под водой прошлогодний камыш. Соревнование камышинки и мошонки выиграла вторая, но не без потерь! ■ Я люблю и неплохо знаю поэзию Григория Васильевича, но главным его художественным произведением считаю книгу «Секретная зона» с подзаголовком «Исповедь генерального конструктора», написанную суровой прозой, хотя и с добавлением стихов. В правом верхнем углу титульного листа написано: «Моему отцу Кисунько Василию Трифоновичу, безвинно расстрелянному палачами НКВД — посвящаю эту книгу». Исповедь основана на автобиографическом материале. Сын «врага народа», а в сущности простого рабочего—машиниста, расстрелянного в 1938 году якобы за подготовку восстания против советской власти, он с юных лет жил, учился, воевал и работал под тяжким гнетом «разоблачения», не теряя при этом достоинства, принципиальности и не жалея здоровья и сил на создание надежного оружия для защиты нашей Родины от ракетно—ядерного нападения. В предисловии книги приводится совершенно секретная особой важности шифртелеграмма в Президиум ЦК КПСС тов. Хрущеву Н.С. по поводу первого в мире поражения головной части баллистической ракеты средствами ПРО 4 марта 1961 года. О людях, работавших с ним, автор говорит, что «среди первопроходцев никого нельзя назвать рядовыми. Всем им, кому довелось самоотверженно вкалывать по зову Отечества во имя его защиты от самого грозного оружия XX века — всем им, моим незабвенным друзьям, с кем довелось делить удачи и неудачи, я посвящаю эту книгу». ■ Таким образом, книга имеет двойное посвящение. Начинается она с вызова в кабинет Берия по поводу облыжного доноса на имя И.В. Сталина еще в период работы Кисунько над системой С—25. С этого эпизода книга захватывает внимание читателя и уже не отпускает до последней страницы. Перед нами оживает история создания отечественной радиолокации и первых зенитных и противоракетных комплексов. Впервые показана сложная, скрытая от многих глаз картина взаимодействия партийных, чиновничьих, научных и производственных структур. Читатели узнают цену удач и причины просчетов в создании средств противосамолетной и противоракетной обороны. На страницах своей книги Григорий Васильевич создал целую галерею художественных портретов людей, с которыми ему приходилось общаться и работать. Я напомню Вам два из них, приведя цитаты из книги. ■ «После меня слово взял главный инженер КБ—1 Федор Викторович Лукин. Это был сухощавый человек выше среднего роста с наголо бритой головой, на которой, впрочем, невозможно было отличить бритую часть от небритой. От хронической язвы в выражении его аскетически худого лица проглядывала застывшая гримаса терпения боли, и она не исчезала даже тогда, когда он улыбался. Но в глубине его умных, молодо глядящих глаз, светились и мечтательность ученого, и спокойная рассудительность, неторопливость, доброжелательность. Федор Викторович был мудр и немногословен. Казалось, что каждое слово он после многократного взвешивания в мозгу еще и процеживает через плотно сжатые губы. Поэтому его речь всегда была точной и ясной, в ней не было ни одного лишнего слова и ничего недосказанного». Второй портрет. ■ «Анатолий Васильевич Иванов на объекте № 2 имел полномочия ответственного представителя главного конструктора и технического руководителя работами по вводу всего комплекса радиолокатора РЭ, а затем и по организации всех экспериментальных работ по радиолокационному слежению за баллистическими ракетами. Я высмотрел, выбрал и готовил для этой цели Толю Иванова уже давно и сознательно кидал его в самую гущу дел по созданию радиолокатора РЭ. Толя был расторопным, очень дельным и хорошим инженером. Беспокойно—деятельный, непоседливый по натуре, он не давал заржаветь ни одному звену в махине производств и лабораторий, изготавливающих аппаратуру РЭ, настойчиво, иногда с подковырками, будоражил всех и вся, чем вызывал немало нареканий со стороны не очень «разворотливых» начальников лабораторий. Но мало кто знает, что в свое время смешливый, общительный, никогда не унывающий Толя Иванов, артиллерийский корректировщик, прошагал с пехотой от Сталинграда до Берлина, имея за плечами ранцевую радиостанцию 6 ПК, для которой было хлесткое солдатское название «шесть пешком». Были и ранения, и оставили они на почти мальчишеском лице Толи Иванова неизгладимую печать прозрачно—восковой бледности, а в характере — чувство высокой ответственности». ■ Я десять лет прослужил на второй площадке и хорошо знал Анатолия Васильевича Иванова. Свидетельствую, что портрет абсолютно точен. Это был человек—ртуть, знавший аппаратуру РЭ до винтика и сопротивления. ■ Портреты многих известных и незаслуженно мало известных людей сами предстают перед читателями со страниц книги. ■ С особой болью пишет Григорий Васильевич о тупиковых научно—технических разработках, идеи которых умело подброшены нам из-за рубежа. Огромные материальные и людские ресурсы были вложены в систему загоризонтных РЛС «Дуга». Построены три станции в районах Чернобыля, Николаева, Комсомольска—на—Амуре. Это циклопические сооружения! Я сам был по делам испытаний на чернобыльской «Дуге». Представьте себе антенну длиной 300 метров и высотой более 100 метров, плюс комплекс сложнейшей радиотехнической аппаратуры. Как давили на нас, чтобы принять «Дугу» на вооружение! Но она не выдержала никаких испытаний и не выдавала ничего, кроме ложных тревог! А ведь решение о создании этих объектов принималось на высшем уровне, вопреки научно—обоснованным предостережениям компетентных специалистов, а сами специалисты подвергались жестким санкциям. Был изгнан в запас из управления заказчика ПВО кандидат технических наук полковник—инженер Зимин В.И. Главного конструктора надгоризонтных РЛС А.Н. Мусатова выгнали из НИИ ДАР, уволили из кадров Вооруженных Сил и исключили из КПСС. Работы по мусатовской дециметровой станции были свернуты. А пробивали строительство и финансирование «Дуги» замминистра Марков В.И. и главный конструктор Кузьминский Ф.А., а также подвластный Маркову НТС. А когда «Дуга» оказалась «не в дугу», все было спущено на тормозах и никто не понес никакой ответственности. ■ Аналогичная история произошла и с СВЧ оружием, на которое также было истрачено огромное количество средств. Г.В. Кисунько неоднократно обращался по этим вопросам к Брежневу и Устинову, но «забугорная» дезинформация пересиливала даже расчетно—обоснованные доводы. Значит, это кому—то было очень выгодно. ■ В книге приведено много свидетельств того, как беспощадно расправлялась власть с лучшими людьми, ставшими вдруг неугодными. Показательна в этом смысле судьба Амо Сергеевича Еляна. «Этот талантливый инженер, знаток и организатор производства, Герой Социалистического труда, лауреат Сталинской премии, генерал—майор инженерно—технической службы, депутат Верховного Совета СССР был объявлен ставленником Берия, снят с должности начальника КБ—1 и назначен главным механиком на подмосковный завод, где отвечал за вентиляцию и нестандартное оборудование. Три тяжких инсульта преждевременно свели его в могилу. Отдание воинских почестей при похоронах было запрещено заведующим отделом ЦК КПСС Сербиным». И таких судеб было не мало. ■ Да и сам Григорий Васильевич Кисунько — родоначальник нашей отечественной ПРО, удостоенный всех высших наград страны, был отстранен от противоракетной тематики в угоду интригам партийно—чиновничьего аппарата. ■ Книга адресована и современникам, и будущим поколениям читателей. Романтика поиска новых путей всегда будет притягивать пытливые умы. Григорий Васильевич убедительно показывает, что тернистый путь научно-технического прогресса под силу только мужественным и одержимым, вкладывающим в достижение цели всю душу, весь талант, все свои силы, умеющим сплотить единомышленников и устоять перед кознями завистников и недоброжелателей. Только тогда можно достичь права сказать: «Мы сделали это первыми в мире»! ■ Я бы отважился рекомендовать книгу «Секретная зона» для изучения в ВУЗах, связанных с оборонной тематикой. Будущие Королевы, Туполевы и Кисунько должны знать, что их может ждать на тернистом пути конструктора, учиться искусству и умению преодолевать административные, научные и технические трудности. ■ Эту книгу очень полезно было бы прочитать и премьер—министру и президенту, чтобы иметь более полное представление о «невидимой кухне» военно—промышленного комплекса. ■ По просьбе командования противоракетного полигона я помог переправить в Приозерск более полутора тысяч экземпляров книги «Секретная зона». Сотрудники полигона искренне благодарили Григория Васильевича за рассказ об их нелегком труде в нелегких условиях. ■ В эти дни мы готовимся к Юбилею первого в мире поражения головной части баллистической ракеты. Это, в известной мере, юбилей и Григория Васильевича Кисунько, поэтому выступление хотелось бы завершить акростихом, который я написал от лица полигона к его Юбилею. Заглавные буквы стихов, прочитанные по вертикали, составляют фразу: «Дорогому юбиляру Григорию Васильевичу Кисунько». Будем надеяться, что душа Григория Васильевича еще раз услышит эти строки. Дано не многим в наше время, Отбросив прочь сомнений груз, Решиться взять такое бремя — От МБР спасать Союз. ГНИИП десятый оборонный Отторгнул часть Бетпак—Дала, Макет системы полигонной Установили у кола. Южней колодца Мынкавгана Был вбит когда—то первый кол. И цель ракетную нашел Локатор в небе Казахстана. Яснели контуры ПРОблем, РЭ—2 и тройка РТН Уже росли бетоном стен. Готовность «Нуль». ПРОтяжка стонет. Ракету ждем издалека И рандеву на небосклоне Готовим гостье. А пока Отражено ее движенье Разнообразными табло. И точка скорого паденья Юлит на ЦИСе под стеклом. В расчетный миг, взревев на старте. Антиракета в высь ушла. Свиданье было очень жарким И степь осколки приняла. Льет вечер голубые краски, Едва колышется волна. Вот снова слышен вальс Балхашский Из растворенного окна. Чуть шелестит листва в аллее. Уходит день. Но все быстрее Куются новые работы И о делах системы «А» С экранов и журнальных фото Уведомила мир Москва. Нью—Йоркцы видели пример, Как создается оборона От агрессивных МБР! ■ Ю.К. Цуков, кандидат технических наук, полковник в отставке, ветеран противоракетного полигона ■ Первая публикация — 03.03.2011
Admin: ■ Выпуск #5/2000Через тернии — к пониманиюИнтервью с директором Научно—исследовательского института радиоприборостроения В.К. Сергеевым ■ Валерий Константинович Сергеев, кандидат технических наук, старший научный сотрудник. Закончил МВТУ им. Баумана в 1970 году. В НИИРП — с 1974 года. Начинал старшим инженером, работал начальником отдела, начальником научно—технического отделения, заместителем директора, с 1998 года — директор института. На километрах пленки и гектарах бумаги запечатлены фантазии десятков авторов о том, как злоумышленники пытаются получить доступ к секретным материалам о стратегических системах вооружения. Джеймсы Бонды и Штирлицы всех разведок мира стремятся проникнуть в святая святых — оборонные исследовательские центры. Однако российская действительность предвосхищает самую смелую фантазию. Деятельность головного предприятия—разработчика систем противоракетной обороны — НИИРП — оказалась сильно осложнена, а само предприятие поставлено на грань потери дееспособности не в результате направленных действий вероятного противника, а вследствие неоплаты счетов за коммунальные услуги. Причем коммунальные долги унитарного государственного предприятия возникли из—за действий государственных же органов. Мало того, по причине этих неплатежей вопросы сохранения государственной тайны из компетенции федеральных органов оказались в ведении арбитражного суда. ■ Поскольку НИИРП как системообразующее предприятие тесно связано с электронной отраслью, складывающаяся вокруг него ситуация не могла не привлечь наше внимание. Мы обратились к директору НИИРП Валерию Константиновичу Сергееву с просьбой рассказать о своем видении проблемы. — Валерий Константинович, несколько слов о вашем предприятии. — Научно—исследовательский институт радиоприборостроения (НИИРП) был образован в 1961 году как головное предприятие по разработке системы комплексов противоракетной обороны (ПРО). Как самостоятельная организация он выделился из КБ—1 (теперь — ЦКБ «Алмаз»). НИИРП — системообразующий институт, непосредственно под его руководством создано три поколения систем ПРО — А, А—35 и А—135. Но кроме общесистемного руководства на наше предприятие возложены задачи создания командных вычислительных пунктов и радиолокационных комплексов, разработка бортовой аппаратуры противоракет и систем связи комплексов. ■ В 1961 году состоялся первый перехват баллистической ракеты на полигоне, после чего коллектив института под руководством Генерального конструктора В.Г. Кисунько приступил к созданию системы ПРО Москвы — А—35. Она была развернута в 70—х годах. Но к тому времени уже было ясно, что система А—35 недостаточно эффективна, поскольку стратегические ракеты стали оснащать разделяющимися боевыми частями со множеством ложных целей. ■ Для решения возникшей качественно более сложной задачи были привлечены лучшие ученые страны. Главным конструктором системы ПРО нового поколения — А—135 — назначили А.Г. Басистова. В 1996 году А—135 была поставлена на боевое дежурство. Эта система получила самую высокую оценку на правительственном уровне, большая группа специалистов была отмечена орденами и медалями. ■ Однако в 1992 году НИИРП начало лихорадить. Заказчик — Министерство обороны (МО) — по инерции подписывал договоры на сложные разработки, НИИРП работал и тратил оборотные средства, а МО не платило. Ухудшало ситуацию и то, что в то время почти все заказы шли через Межгосударственную акционерную компанию (МАК) «Вымпел», в состав которой входил и НИИРП. А «Вымпел» большое внимание уделял другим важным задачам, таким как система предупреждения ракетного нападения (СПРН) и система контроля космического пространства (СККП). ■ В 1994 году была предпринята попытка акционировать НИИРП, т.е. создать открытое акционерное общество с контрольным пакетом акций у государства. В 1996 году Высший арбитражный суд признал ационирование предприятия незаконным. НИИРП остался унитарным государственным предприятием. Однако последствия процедуры акционирования мы ощущаем до сих пор. Два года жизни — с 1996 по 1998 — без крупных заказов, без возврата долгов со стороны МО и МАК «Вымпел» привели к росту долгов в бюджет, в государственные фонды и главное — по зарплате. Что еще хуже, в период «смутного времени» мой предшественник на посту директора сумел сдать в аренду на 25 лет одно из зданий Института площадью около 11000 м² на таких условиях, что с октября 1997 года ни рубля арендной платы на счет НИИРП не поступило. При этом договор аренды был составлен так, что мы уже около года ведем процесс о его расторжении в арбитражном суде, и пока безуспешно. ■ В 1998 году меня назначили на должность директора НИИРП. Спустя несколько дней со стороны ОАО «ЦКБ Алмаз» был подан иск в арбитражный суд о возбуждении процедуры банкротства НИИРП в связи с неплатежами за коммунальные услуги — исторически сложилось так, что НИИРП пользуется услугами энергетического узла «Алмаза». Суд первой инстанции иск удовлетворил, был назначен внешний управляющий. Мы опротестовываем это решение, тяжба идет и поныне, ряд процессов НИИРП выиграл. ОАО «ЦКБ Алмаз» отозвал свое исковое заявление. Сейчас готовимся к слушанию в апелляционной инстанции о законности назначения внешнего управляющего, который не только в ПРО, но и в технике вообще мало что понимает. — А кто у вас управляющий? — Костенко Александр Петрович. Откуда он, сказать не могу. Фактически это посторонний человек, который пытается управлять незнакомым ему предприятием с весьма сложной спецификой. Один штрих — у него лицензия второй категории, тогда как для нашего предприятия необходима третья категория — то есть должен быть опыт управления предприятиями такого уровня. — Но ведь в таком случае должны возникнуть проблемы, связанные не только непосредственно с НИИРП, но и, учитывая направление вашей деятельности, с интересами государства? — Безусловно. Закон о банкротстве не стыкуется с законом о государственной тайне. Наше предприятие — с особым режимом секретности. Все наши разработки являются государственной тайной. И здесь возникает коллизия — внешний управляющий становится руководителем предприятия, однако ответственность за сохранность секретных сведений несут федеральные органы, делегирующие свои полномочия директору. Внешнему управляющему такие полномочия не предоставлены. Если пришедший внешний управляющий меня отстраняет — тогда кто отвечает за сохранность государственной тайны? Более того, на предприятии действует разрешительная система — работать с теми или иными документами сотрудникам разрешает руководитель. Назначение внешнего управляющего приводит к хаосу и дезорганизации этих работ. Получается, что в случае отстранения директора на предприятии нет человека, который имеет право разрешать пользоваться документами. Здесь в законодательстве явный пробел. ■ Когда в 1995 году утверждался закон о государственной тайне, мы поднимали вопрос о дополнениях к нему для предприятий оборонного комплекса. Государственная дума приняла закон об особенностях банкротства предприятий оборонного комплекса, он был утвержден Советом Федерации, но перед сложением своих полномочий президент Б.Н. Ельцин вернул его на доработку. Так этот вопрос и находится в подвешенном состоянии. — Как процедура банкротства отразилась на работах по основной тематике института? — Когда началась процедура банкротства, счет шел на дни и часы — решался вопрос, быть или не быть Институту. Это отразилось на отношениях с заказчиком. Возник совершенно естественный вопрос: если предприятие — банкрот, значит, оно не способно выполнять оборонный заказ — следовательно, с ним работать нельзя. Но мы—то банкротами не были. События последних трех лет показали, что коллектив института достаточно работоспособный и может даже в сложных экономических условиях решать все задачи, связанные с оборонным проектом. — Какова ситуация сейчас? — В последние три года в НИИРП наметилось финансовое оздоровление. Заказчик результатами работ доволен, объем заказов со стороны МО постоянно растет, в 2001 году нам обещано существенное увеличение финансирования. Не вызывает сомнения необходимость модернизации созданных ранее систем. К тому же проведение этих работ стимулируют относительные успехи североамериканской системы THAAD. ■ Я считаю, что институт, безусловно, нужно реформировать, но не в рамках процедуры банкротства. Реформирование такого предприятия — прерогатива федеральных органов власти. Поэтому необходимо процедуру банкротства прекращать и вместе с федеральной властью аккуратно и тонко реформировать институт. Это будет отвечать интересам государства и способствовать решению задач стратегической стабильности — созданию стратегических сил сдерживания, чем мы и занимаемся с 1961 года. ■ Насколько корректна сама постановка вопроса о банкротстве унитарного государственного предприятия, особенно такого, как НИИРП? Мы занимаемся тем, что не подлежит тиражированию и распространению. В этом основная причина наших финансовых проблем — мы напрямую зависим от заказчика. Кроме того, выполняемая нами работа накладывает ряд ограничений на взаимодействие Института с другими организациями, как за рубежом, так и внутри России. В целом же мы столкнулись с очередным пробелом в Российском законодательстве, касающемся государственных унитарных предприятий. ■ Эти предприятия, будучи государственными, по Гражданскому кодексу отнесены к коммерческим организациям. Но они не могут в полной мере заниматься коммерческой деятельностью — их дееспособность в этом плане ограничена. Например, работу с недвижимостью регламентирует Министерство госимущества. Поэтому унитарные госпредпрития либо вообще должны быть ликвидированы, а оставлены только казенные, либо необходим особый закон о государственных унитарных предприятиях, ясно и четко регламентирующий их деятельность. Государственная дума предыдущего созыва такой закон принимала, но утвержден он не был. На этом работа и остановилась. — Насколько допустима ситуация, когда проведение работ по обеспечению национальной безопасности зависит от дополнительной коммерческой деятельности? — Если прямо ответить на ваш вопрос — не допустима ни в коем случае. Договоры с МО — вещь особенная, платят с опозданием, а жить надо сегодня, контрагентам платить сегодня, чуть опоздал с оплатой во внебюджетные федеральные фонды (пенсионный, соцстрах) — штраф. А тут еще исполнительные листы за долги по зарплате! ■ Вообще, если не подкорректировать отношения с заказчиками по основной тематике, никакие коммерческие договоры не спасут, тем более, что пробить разрешение, например, на аренду нам как государственному предприятию ох как не просто! — Как вы видите основные направления деятельности НИИРП при благополучном разрешении сегодняшних проблем? — Как я уже говорил, ждут своего решения задачи модернизации предыдущих разработок. В 2001 году необходимо финансировать работы по совершенствованию основных компонентов системы ПРО: функционально—программного обеспечения, аналогов которому нет даже в США, многофункционального радиолокатора и вычислительных средств. ■ Что касается вычислительных средств, определенные надежды мы связываем с появлением отечественного супервычислителя «Эльбрус—3М» и микропроцессоров «Эльбрус—90», поскольку у этих систем блестящие архитектурные решения. Более того, я полагаю, что большинство разработок для МО необходимо проводить на отечественной элементной базе. В защиту этой позиции говорит хотя бы то, что сроки службы оборонных систем весьма значительные, а импортная продукция достаточно быстро устаревает и исчезает с рынка — через несколько лет ее перестают производить. ■ Однако непосредственная задача НИИРП — функционально—программное обеспечение. Тут объем работы огромен, необходимы специалисты высочайшего уровня. В США на эти работы выделяется около 5 млрд долл. в год — в тысячи раз больше, чем у нас. ■ Определенные надежды мы связываем с тем, что в рамках создания Европейской и Азиатской систем ПРО у нас появляются потенциальные внешние заказчики. Мы сможем получить дополнительное финансирование, которое позволит, разрабатывая определенные комплексы для стран Востока или Европы, создавать научно—технический задел для собственных разработок. Сейчас мы проводим ряд переговоров, совместно с МО готовим паспорта экспортного облика отдельных комплексов, которые хотелось бы тиражировать и поставлять за рубеж. ■ Удалось заключить договор с Китаем на разработку радиолокатора, что позволило загрузить работой несколько отраслевых подразделений НИИРП. Китайцы — народ не простой и в договор традиционно включили «текстильную» составляющую, что несколько осложняет финансирование работ. Боремся, другого слова не подберешь, еще за один китайский заказ. Это очень интересная работа по обнаружению нарушителей границ на море. — Есть ли у вас конкуренты? — Созданные нами системы не имеют аналогов. В этом смысле конкурентов у нас нет ни в России, ни за рубежом. Американская система THAAD, хотя в ней и решена проблема неядерного перехвата боеголовок, имеет лишь тактическое значение, несмотря на утверждения о возможности ее развертывания в национальном масштабе. Создаваемые ОАО «Алмаз» комплексы С—300 и С—400 способны решать задачи ПРО лишь в ограниченном объеме. ■ Однако хотя наши работы по ПРО Москвы и не подлежат тиражированию, разработанные технологии можно использовать при создании других комплексов, в частности — нестратегической ПРО. Работы в этом направлении в последнее время резко активизировались, в том числе и на некоторых отечественных предприятиях. Но в НИИРП уже выполнены глубокие проработки подобных систем, есть конструкторская документация – мы находимся впереди в плане продвинутости разработок. — НИИРП ведет работы по конверсионным темам. Насколько они уместны для вашего предприятия? — Когда была провозглашена программа конверсии оборонной промышленности, цели были благие — создавать на основе совершенных технологий изделия мирного назначения — бытовую технику, медицинское оборудование и т.д. Но к сожалению, неритмичность финансирования не позволяет должным образом развернуть эти работы. ■ А такие работы нам нужны. Ведь предприятие рассчитано на 8 тыс. сотрудников. Сейчас у нас осталось около 1,5 тыс. Такого объема работ по госзакзау, как раньше, уже не будет — сейчас время целевого точечного финансирования. Следовательно, часть производственных мощностей надо конверсировать и использовать. Кроме того, эти работы сохраняют в «горячем резерве» интеллектуальный потенциал института. ■ У нас есть ряд хороших разработок, удостоенных высоких наград многих выставок, в том числе в Брюсселе, Женеве, Париже. Но к сожалению, нет средств для широкомасштабного наступления в этой области. Так, в 2000 году из девяти проектов, представленных НИИРП на конкурсное финансирование, принят только один. Хотя остальные восемь перспективны не в меньшей степени. ■ Например, обойденной вниманием оказалась система обеспечения безопасности объектов, актуальнейшая разработка, макет которой главный конструктор темы А.Б. Орлов, за свои деньги, свозил в Женеву. Там система была удостоена золотой медали, а заказ НИИРП так и не получил. Хочется верить, что это — временные просчеты в ведомстве, которое проводит конкурсы. — Что вы ждете от Московского и Федерального правительств? — До недавнего времени большинство изделий, которые мы могли бы проектировать и производить, в силу многих причин потребителям и заказчикам экономически целесообразнее было закупать за рубежом. Такой подход оправдывал себя лет десять назад. Но сейчас все начинают понимать, что только развивая собственное производство, можно чего—либо добиться. Те, кто получал прибыль на импорте продукции с Запада, прекрасно понимают, что основную прибыль сейчас можно получать здесь. Поэтому наши обращения к правительственным органам направлены на то, чтобы сейчас на несколько лет вложить деньги в развитие нашего производства, и получить гораздо большую отдачу. — Есть надежда, что вам помогут? — Надеемся. Понимание есть — а это самое главное. ■ С В.К. Сергеевым беседовали Б.И. Казуров и И.В. Шахнович ■ ■ P.S. Ну ладно, НИИРП — это разработчик. А если кто—либо захочет обанкротить структуры, эксплуатирующие разработанные НИИРП системы, и ввести внешнего управляющего???
Admin: ■ Генеральный конструктор НИИРП (ОКБ «Вымпел») Министерства радиопромышленности СССР генерал—лейтенант Г.В. Кисунько в окружении офицеров в 45—го СНИИ МО (в/ч 03425): слева Крупенин Н.И., справа генерал—майор Смирнов А.В. и полковник Рыков Н.Г. ■■ ■■ ■Фотография © Сайт РОО «Ветераны полигона ПРО» ■ Первая публикация — 28.02.2013 на pvo.forum24.ru
Admin: Архив ■ 30 июня 2010 г.Пожар в здании НИИ радиоприборостроения Сильный пожар вспыхнул сегодня в 10:30 на кровле семиэтажного здания НИИ радиоприборостроения. 35 пожарных расчетов и вертолетов несколько часов пытались погасить пламя. Более тысячи сотрудников предприятия были эвакуированы. Пострадавших в результате пожара нет. □ □ По предварительным данным, причиной возгорания стало нарушение техники безопасности при проведении огнеопасных работ на кровле здания. Концерн ПВО «Алмаз—Антей» является одним из крупнейших объединений российского оборонно—промышленного комплекса, производящего средства противовоздушной и нестратегической противоракетной обороны, в частности, зенитные ракетные система С—300 и С—400 («Триумф»).
Admin: Г.И. Трошин, доктор технических наук, профессорГригорий Васильевич КисунькоОсновоположник противоракетной обороны СССР, выдающийся радиофизик ХХ века, писатель, поэт■ Товарищи! Сегодня мы отмечаем двойной юбилей: 50—летие Научно—исследовательского испытательного полигона ПВО №10 (в/ч 03080) и 90—летие со дня рождения Григория Васильевича Кисунько. □ ■ История нашей страны знает немного имён людей, результаты деятельности которых в течение длительного времени оказывали бы значительное влияние на её ход, политику и судьбу. Достойное место в плеяде этих выдающихся людей занимает Григорий Васильевич, ибо результаты его деятельности и ныне играют огромную роль в области науки, обороны и дипломатии, так как уже многие десятилетия руководство нашей страны (СССР, России) опирается на них в формировании и проведении внешней политики. В день 80—летия Г.В. Кисунько 20 июля 1998 года Президент Российской академии наук академик Ю.С. Осипов в своем поздравительном послании к нему заявил: «Г.В. Кисунько внёс огромный вклад в развитие отечественной науки и техники, как основоположник системного направления и системной школы в радиофизике и радиолокации». По мнению генерал—майора Н.К. Остапенко, бывшего Главного конструктора многоканального стрельбового комплекса ПРО г. Москвы «Аргунь», если бы работа Григория Васильевича была бы не столь секретной, о которой можно было бы писать в открытой печати, то за любое из этих достижений ему могла быть присуждена Нобелевская премия. (Аналогичный пример: Б.Н. Гречушников, Институт кристаллографии АН СССР). На этом же юбилейном торжестве Заместитель Министра обороны Российской федерации Н.В. Михайлов заявил: «1999 год объявлен Российской академией наук годом Кисунько, в честь чего запланированы Академические чтения». Моё знакомство с Г.В. Кисунько состоялось летом 1958 года на заседании Ученого совета ИРЭ АН СССР при защите докторской диссертации моим научным руководителем, Заслуженным деятелем науки и техники РСФСР Г.А. Лавровым. Я уже сидел в зале, куда постепенно собирались члены Ученого совета. Все передние ряды передо мной были заняты. Вдруг ко мне по ряду подходит высокий, стройный, солидный мужчина с пышной черной шевелюрой, густыми бровями, яркими карими глазами с открытым приветливым лицом, замечательной улыбкой, садится рядом со мной и представляется: «Кисунько Григорий Васильевич». В зале послышался шепот: «Кисунько, Кисунько, Кисунько…». Дело в том, что недавно он был избран Членом—корреспондентом АН СССР и введен в состав Ученого совета ИРЭ АН СССР. Я тоже назвал себя и был более чем уверен, что, услышав моё имя и отчество, он тут же забыл об этом. Позже оказалось, что это не так. Я уже отметил про себя его голос, близкий к баритону, с отличной дикцией. Защита Г.А. Лаврова прошла успешно, и каждый вернулся к своим делам. С той поры как КБ—1, а затем и выделившееся из него СКБ—30, подпали под юрисдикцию Миноборонпрома СССР, нашему институту — 16 ЦНИИИ Министерства обороны стали поручать экспертизу проектируемых для ПРО средств и систем связи, имея ввиду, что эти средства связи должны сопрягаться со средствами связи общего назначения, системы связи с системами связи Министерства обороны. Общая экспертиза поручалась специалистам по комплексным вопросам, а я и Б.П. Патчезеров, также сотрудник нашего института, привлекались в части экспертизы антенно—фидерных устройств. Из всех работ в этой области одна была наиболее примечательной. Дело в том, что в разрабатываемых радиорелейных линиях (шифр разработки «Циклоида»), предназначенных для системы передачи данных между радиолокатором дальнего обнаружения и другими объектами ПРО, вопреки рекомендациям нашего института, были применены антенно—фидерные устройства перископического типа, одним из главных недостатков которых был недопустимо низкий уровень защитного действия. Вследствие этого, как только начал излучать радиолокатор дальнего обнаружения, входные цепи станций первого интервала радиолинии сгорели, а аппаратура второго и третьего интервалов вышла из строя. Для того чтобы не срывать всю работу по первичной отладке системы по моей рекомендации были применены (Председатель НТК Ракетных войск Зотов А.И.) разработанные ранее радиорелейные станции Р—400. Они уступали «Циклоиде» по широкополосности, но для стыковки элементов и первичной отладки системы были вполне пригодны. Надо отдать должное тем, кто у Г.В. Кисунько отвечал за проектирование и строительство объектов. Они сумели за ОДИН год организовать и провести техническое проектирование, изготовление и испытание опытных образцов, государственные испытания и запуск в серийное производство радиорелейных станций с рупорно—параболическими антеннами и закрытыми волноводными трактами разработки НИИ Радио Министерства связи СССР (авторы В.Д. Кузнецов и Г.З. Айзенберг), обладающими увеличенным в десятки тысяч раз уровнем защитного действия. Обнаруженный недостаток был устранён, и больше нареканий в адрес радиорелейных линий не было. Вы все видели в фильме о ПРО, что всюду на мачтах развернуты рупорно—параболические антенны с жесткими волноводными трактами. Моё, уже более близкое знакомство с Г.В. Кисунько возобновилось в 1978 году, когда я обратился к нему с просьбой быть официальным оппонентом на защите моей докторской диссертации. Я ему позвонил по телефону. Григорий Васильевич мне ответил: «Присылайте. Если диссертация будет диссертабельной, напишу отзыв. А если нет, ничего писать не буду». Я ему сказал, что как раз я не хотел бы просто так присылать диссертацию, а хочу приехать и лично доложить содержание диссертации. Он говорит: «А зачем? Присылайте и всё». Я повторно сказал: «Нет. Я всё-таки хочу приехать и доложить. При этом я не займу у Вас много времени, не более пяти минут». Кисунько: «Ну ладно, приезжайте. Пропуск я выписывать не буду. Скажу дежурному по части, он Вас проводит». Я согласился и в назначенный день приехал в 45 СНИИ Министерства обороны. Дежурный по части проводил меня к Григорию Васильевичу в кабинет, где меня встретил знакомый образ, но только в форме генерал—лейтенанта, с Золотой звездой Героя социалистического труда и планкой с ленточками орденов и медалей. Я поздоровался и представился. Григорий Васильевич ответил тем же и сказал: «Ну, докладывайте!». Я, как и обещал, в течение 5 минут кратко изложил содержание своей диссертации, посвященной антенно—фидерным устройствам средств радиорелейной, тропосферной и космической связи оперативного и стратегического назначения. Он очень внимательно слушал, не перебивал и не задал ни одного вопроса. Вообще следует сказать, что Григорий Васильевич обладал исключительным умением внимательно слушать и точно понимать мысли собеседника. Когда я кончил, Григорий Васильевич сказал: «А теперь дайте, я посмотрю Вашу диссертацию». Я: «Я же Вам всё рассказал!». Он: «Да я по диагонали!» Я отдал ему еще не переплетенную диссертацию, и он стал смотреть её по листочку довольно значительное время, а затем сказал фразу, которая мне запомнилась на всю оставшуюся жизнь и которая для меня дороже всех решений официальных инстанций о присуждении степеней и званий. Он сказал: «Да—а—а, Ваш институт в Министерстве обороны действительно занимается настоящим делом». Обстановка мгновенно изменилась, и разговор превратился из обсуждения диссертации между оппонентом и соискателем в беседу двух научных работников о порядке заказа и разработки новой техники в Министерстве обороны в современных условиях. Мы оба сошлись в едином мнении, что существующая система заказов и разработки военной техники весьма неэффективна, если не сказать, глубоко порочна. Вместо того, чтобы военным институтам разрабатывать и заказывать новую технику в итоге проведения собственных НИР и ОКР, как было ранее при И.В. Сталине, им предоставили, как в США, право составлять проекты технических заданий для промышленности. Очень часто специалист, составлявший техническое задание, не мог узнать в готовом изделии, то ли он заказывал или нет, и разработка проваливалась. Так в частности было в США с ракетой «Титан», которую разрабатывали 15 лет, затем бросили и перешли на нашу (старую) систему разработок и заказов, после чего в США пошли дела успешно, чего нельзя сказать о нас, ибо мы приняли (старую) систему США. Не могу себе представить другого человека, который, будучи руководителем, так умело оберег себя от соблазна ложного честолюбия, не утратил живого интереса к «простым» научным сотрудникам и открывал в них новое, интересное для себя и для них в том числе. В итоге Григорий Васильевич сказал: «Присылайте диссертацию, я напишу отзыв». Можете себе вообразить, с каким удовлетворением я уходил из 45—го института после встречи и разговора с Г.В. Кисунько. Моя защита состоялась. Григорий Васильевич выступил и опять в свойственной ему особой манере. Перед самым своим выступлением он сказал мне: «Недостатки зачитывать не буду». Я промолчал, а про себя решил, что отвечать на замеченные недостатки тоже не буду. Голосование «за» было единогласным. С этого времени наше знакомство переросло, как говорил об этом сам Григорий Васильевич, в большую дружбу, хотя мне было трудно свыкнуться с таким положением. Но он постоянно опровергал мои возражения, и на книгах, заметках, которые он дарил мне, неизменно писал: «В знак нашей большой дружбы и глубокого к Вам уважения». Вполне очевидно, что я платил ему искренней дружбой и еще более глубоким уважением. Мы были с ним на всех памятных мероприятиях, посвященных войскам ПВО страны, в которых мы оба начинали свою службу в Советской армии (Григорий Васильевич в 337 ОРБ ВНОС с 1942—го , а я в в/ч 24232 с 1948—го года). Григорий Васильевич обсуждал со мной большое число проблем электродинамики, когда давал мне для прочтения свои статьи и просил написать по ним мои замечания, проблем связи гравитационных возмущений с их возможными электромагнитными проявлениями, проблем предсказания землетрясений, а также проблем загоризонтной радиолокации, плазменного, лучевого, лазерного оружия и т.п. Я думаю, что, беседуя со мной о своей жизни, он видел во мне молодого человека, которому он передает свои знания, опыт, своё восприятие окружающего мира, вкус к научным изысканиям, своеобразного продолжателя тематики его исследований, и в целом единомышленника, что, конечно, полностью соответствовало действительности. И я льщу себя надеждой, что мне это удалось, но только не в области ПРО, а в области электродинамики СВЧ и в целом в области военной связи. На основе работ Кисунько были решены проблемы создания фидерных трактов радиорелейных, тропосферных и земных станций космической радиосвязи диапазонов ультра и сверхвысоких частот, состоявших на вооружении Советской, а ныне состоящих на вооружении Российской армии. Практическая реализация результатов работ Г.В. Кисунько в области радиофизики, электродинамики впервые была осуществлена им самим и главным образом в интересах противовоздушной, а затем и противоракетной обороны нашей страны. Первым по важности, я бы поставил определение энергетического потенциала радиоканала ПРО, в десятки миллионов раз превышающего энергетический потенциал радиолокаторов ПВО, и путей управления излучением радиолокатора дальнего обнаружения ПРО. Это дало возможность разработать технические задания на проектирование и строительство объектов ПРО с полноповоротными антеннами с площадью раскрыва до 10 000 м², шириной диаграммы направленности до 0,5°×0,5°, с передатчиками с выходной мощностью 120 МВт и приемниками с чувствительностью 10—13 Вт. Разработка, изготовление и отладка антенно—фидерных трактов, их элементов (вращающихся сочленений, сгонов, уголков, переходов и др.) для передачи большой мощности к излучателям и от приемных антенн к приёмникам производились также с использованием результатов теоретических работ Г.В. Кисунько. Весьма интересной была история с обеспечением передачи большой мощности по волноводному тракту станции Б—200. Дело в том, что в этих целях обычный воздух должен быть под высоким давлением, либо заменен инертным газом, большей частью аргоном, также под давлением. Самая главная проблема заключалась в разработке мало отражающих герметизирующих вкладышей и их впрессовке в волноводы. По совету физиков—атомщиков они были первоначально изготовлены из «секретного» тогда материала — продукта № 400 (политетрафторэтилена). Это действительно устойчивый ко многим воздействиям диэлектрический материал, но тогда мало кто знал о его механической текучести. Вопреки решению Григория Васильевича эти вкладыши были поставлены в волноводные тракты. При включении станции на полную мощность волноводные трубы расширились от сверхвысокочастотного разогрева и давлением воздуха эти вкладыши были вышиблены из сборки. Г.В. Кисунько предложил изготавливать их из кварцевого стекла, для чего им было организовано производство кварцевых вкладышей на одном из оптических заводов. Они выдержали все испытания, и вопрос о вкладышах был закрыт. Представляет большой интерес обнаружение Григорием Васильевичем электромагнитных волн высших типов в волноводном тракте приемоответчика, возможность существования которых прямо следовала из его общей теории возбуждения радиоволноводов, его методологии решения системы дифференциальных уравнений в частных производных путем разложения в ряд по собственным векторным функциям. На возбуждение этих волн уходила почти вся мощность генератора СВЧ, а основная волна, на которую была настроена антенна, излучалась очень слабо, отчего дальность видимости сигналов ответчика, установленного на ракете, была в десять раз меньше требуемой. Установив причину, Г.В. Кисунько ликвидировал возникновение волн высших типов, обеспечил излучение сигнала на основной волне и тем самым достижение требуемой дальности. Весьма примечательно то, что произошло и связано с первым опубликованием в 1995 году в российской печати его воспоминаний о разработках средств и систем противовоздушной и противоракетной обороны СССР. Я на протяжении многих лет выписывал журнал «Молодая гвардия», за каждым номером ездил в редакцию и в течение этих познакомился со многими членами редколлегии и даже с главным редактором Анатолием Степановичем Ивановым, автором романов «Тени исчезают в полдень», «Вечный зов». Особенно много раз у меня были беседы с заведующим отделом очерка и публицистики Валерием Васильевичем Хатюшиным. Как—то раз в один из моих приездов он повёл разговор о разработках отечественной техники, в том числе и военной, и стал сетовать на то, как у нас плохо дело в этой области. Я ему возразил и сказал, что не хочу говорить о собственных разработках, которые лучше американских, но вот есть достижения Г.В. Кисунько, которых еще никто в мире не превзошел. Если хотите, я поговорю с Кисунько, и он что—нибудь даст для печати. Хатюшин согласился, а я в тот же день поговорил с Григорием Васильевичем, передав весь мой разговор с Хатюшиным. Он мне ответил, что у него есть публикации в газете «Вечерний Киев» и он может мне их дать для ознакомления Хатюшину. Я взял экземпляры газет и вскоре передал их Валерию Васильевичу. А через некоторое время, когда я приехал за очередным номером журнала, Хатюшин мне сказал, что материалы представляют интерес и журнал будет их печатать, только надо этот материал сделать цельным, собрать в едином тексте и представить в редакцию так, чтобы успеть напечатать до 50—летия дня Победы. Григорий Васильевич в это время отдыхал в Светлогорске Калининградской области. Я позвонил ему в санаторий. Он мне ответил, что лечение скоро заканчивается, и он через несколько дней будет в Москве. Вскоре по его приезде в Москву мы были в редакции «Молодой гвардии» у Хатюшина. Тут выяснилось нечто удивительное, оказалось, что во время учебы в литературном институте Хатюшин слушал лекции по искусствоведению, которые читал сын Григория Васильевича, Василий Григорьевич Кисунько. Хатюшин вёл себя очень строго, наставительно и в конце указал, что материалы надо представить как можно быстрее. И тут проявилась яркая способность Григория Васильевича быстро ориентироваться в ситуации, схватить её главный смысл и тут же оказаться в главной роли. И всё это он сделал, сказав всего одну фразу: «Мухтар постарается!» Всё стало на свои места. Появился руководитель, главное лицо, установившее весь дальнейший порядок опубликования. Мемуары были названы «Секретная война». А.С. Иванов пожелал, чтобы им было предпослано предисловие, вводящее читателя в общую ситуацию с противовоздушной и противоракетной обороной. Это предисловие Григорий Васильевич попросил написать меня. Я отказывался, ссылаясь на то, что я связист, а не ракетчик, и есть более близкие по тематике ему люди. Но он так убедительно настаивал, что я согласился, понимая, что этим он оказывает мне великую честь: быть его соавтором. Мемуары под названием «Секретная война» с моим предисловием «К читателю» вышли в 3—м и 4—м номерах журнала «Молодая гвардия» за 1995 год. Это был год 50—летия Победы в Великой отечественной войне. Командование ПВО Московского военного округа в связи с этим юбилеем решило отметить заслуги своих подчиненных, для чего закупило в редакции «Молодой гвардии» большую часть тиража этих номеров. Так публикации Г.В. Кисунько сыграли еще одну важную роль: послужили подарком для отличившихся в ПВО Московского военного округа. Меня изумляла его громадная работоспособность, восхищала ярко выраженная воля к жизни и активная ненависть к её мерзостям, проявившимся в последние десятилетия. Он был убежденным противником пресловутой «перестройки—перестрелки», глубоко переживал расстрел Верховного Совета РСФСР, разгон первомайских демонстраций, развал Советского союза, организованный дерьмократами, и вред для народа России всех, так называемых демократических реформ. Везде, где он только мог, он высказывал или публиковал свою точку зрения о нанесении громадного вреда России её настоящему и будущему от проведения этих мероприятий. После публикации его «Секретной войны» в журнале «Молодая гвардия» мы с ним решили отметить это событие небольшим застольем в редакции. А когда мы собрались уходить, Григорий Васильевич остановился и тут же в редакции написал стихи о разрушительных делах демократической власти, которые можно пропеть на мотив гимн Советского союза. Вот эти стихи: «В лесу Беловежском зубровку лакали губители славной великой страны и шефу заморскому рапортовали презренные каины, сучьи сыны. Припев: Встань, распрямись, наша сила народная! Родину—мать от шпаны огради! Власть спекулянтская, власть мафиозная! Сила нечистая! Сгинь! Пропади! Хапуги сграбастали наши богатства. Бандитские хазы в стране развели. Порушено наций великое братство. Мы братоубийство взамен обрели. Припев. Жирует ползучая контрреволюция и в нищете вымирает народ. Расстреляна Сталинская конституция. НАТО стоит у российских ворот. Припев». Я нередко подмечал в нём черту гордости Россией, русскими людьми, русской наукой. Одно то, что по его инициативе, под его руководством было осуществлено впервые в мире, на 23 года раньше США, кинетическое поражение головной части баллистической ракеты, оснащенной металлической плитой, имитирующей атомную бомбу, наполняло его чувством гордости русским народом, к которому он причислял и самого себя. Это вдохновило его на следующие стихи: «О Русь! Народ трудолюбивый! Ты сердцем добр, но в битвах твёрд. В работе спорый и сметливый, По—русски прост, по—русски горд». (Секретная зона, Изд—во «Современник».: М, 1996 г., стр. 124) Григорий Васильевич в совершенстве обладал четко выраженной обоснованностью, последовательностью своей точки зрения, которые необходимы руководителю столь огромного и сложного процесса, как исследование, разработка, строительство и монтаж объектов противоракетной обороны такой страны как Россия. Он умел далеко смотреть вперед, многое предвидеть, обладал большой скоростью мышления, что давало ему возможность быть весьма предусмотрительным чело-веком. Поэтому никакие внезапные изменения ситуации не заставали его врасплох, как, например, при резком изменении технических требований на систему А—35, он реализовал её алгоритмическую модернизацию, дающую ей способность работы по многоэлементным сложным баллистическим целям, и тем самым спас эту систему, которая впоследствии была принята на вооружение и прослужила много лет. Григорий Васильевич Кисунько из всех современных ему крупнейших радиофизиков XX—го века наиболее полно воплощал в себе черты первопроходца, основоположника и разработчика в одном лице, завершающего свои открытия и технические решения полноценным внедрением. В заключение я бы хотел отметить еще одну не менее важную черту Григория Васильевича — подвижничество. Отстояв в Великой отечественной войне свою родную землю, он сумел создать такой надежный щит противовоздушной и противоракетной обороны, что против Советского союза и до нашего времени вообще в мире не была развязана ракетно — ядерная война. □ ■ 24 июля 2008 г.
полная версия страницы